_Так сколько тебе лет, Господин Великий Новгород, — древняя столица Руси?

Новгород Великий, Софийский собор. (Фото: ИЗЫНТЫРНЭТА)

Казалось бы, странный вопрос. Великий Новгород – одна из первых столиц Руси – имеет официальную дату «основания» — 859 год. В современной историографии датой основания городов принято считать первое упоминание о них в летописных источниках. Однако, под этой датой (6367 год от отворения мира) в летописях приводится запись о смерти новгородского старейшины Гостомысла. В то время как сам город существовал задолго до упомянутого события. К тому же, под большим вопросом остаётся и тот факт, что данное упоминание является первым…

Как и древнейшая история Руси и славян, древность Великого Новгорода — почти табуированная тема в мировой историографии. Официально история нашего государства начинается на рубеже IX-X веков, а до этого периода никакой славянской истории как бы и не существует. Никак не объясняется древность русского языка, наиболее приближённого к санскриту из всех европейских, а, следовательно, древнейшего из них. Просто так, из ниоткуда, вдруг… появляется огромное государство, сопоставимое по площади с Римской империей, обладающее огромным по тем временам флотом, осаждающем сам Царьград, которое древние скандинавы именовали «Гардарикой», т.е. «Страной городов», раскинувшейся «от пределов севера» до Понта Эвксинского (Чёрного моря), утратившего уже с IX века свое эллинское название в силу того, что сами греки переименовали его в «Русское море».

Новгород Великий, Ярославово дворище. Фото: ИЗЫНТЫРНЭТА.

Знаем ли мы ещё хоть один в истории пример такого стремительного, одномоментного появления государственных образований? Нет, не знаем. А может, мы знаем иные живущие народы, являющиеся носителями древнейших языков, о древней истории которых науке ничего не известно? И о таких нам неведомо. А есть ли хоть одна территория в Европе, да что там в Европе — во всём мире, жители которой имели практически поголовную письменную грамотность уже в XII веке? Есть. И об этой территории мировой науке известно уже седьмой десяток лет! И седьмой десяток лет этому факту принято не придавать должного значения. Я, конечно же, говорю о новгородских берестяных грамотах. С 50-х годов XX века их найдено уже более тысячи. Берестяные грамоты, конечно же, находили и в других местах. Но это, как правило, были единичные находки, представляющие по своему содержанию официальные письма или документы. Количество же и содержание новгородских грамот не оставляют никакого сомнения в том, что письменность в древнем Новгороде была обыденным бытовым делом и ею владели все сословия и возраста:

Новгородская берестяная грамота №9

«От Гостяты к Васильви. Еже ми отец даял и роди сдаяли, а то за ним. А ныне водя новоую женоу а мне не вдасть ничто же. Избив роукы, поустил же мя, а иноую поял. Доеди добре створя.»

(От Гостяты к Василию. Что мне дал отец и родичи дали в придачу, то за ним. А теперь, женясь на новой жене, он мне не даёт ничего. Ударив по рукам [в знак помолвки], он меня прогнал, а другую взял в жёны. Приезжай, сделай милость). — Брошенная жена пишет письмо родственнику.

Или вот такие тексты:

«Поклон от Михаили к осподину Тимофию. Земля готова, надобе семяна. Пришли, осподине, целовек спроста, а мы смием имать ржи без твоего слова».

(Поклон от Михаила к господину Тимофею. Земля готова, нужны семена. Пришли, господин, человека с разрешением, а то мы не смеем брать ржи без твоего слова). — Распределение зерна для посевов в те времена находилось под жёстким контролем феодала. Обычный приказчик просит у господина разрешение начать посев.

«От Бориса к Ностасии. Како приде ся грамота, тако пришли ми целовек на жерепце, зане ли здесе дел много. Да пришли сороцицю, сороцице забыле.»

(От Бориса к Настасьи. Как придёт эта грамота, так пришли мне слугу на жеребце, так как здесь дел много. Да пришли рубашку, рубашку забыл). — Борис, находящийся за где-то пределами Новгорода, просит жену прислать коня для разъездов по делам и вспоминает, что забыл взять рубаху.

Вобщем, тексты большинства грамот настолько банальны, что из них ясно следует — это простые записки, альтернатива, если хотите, мобильной связи средних веков.

Но вернёмся к вопросу древности самого Новгорода…

Есть такой исторический документ: «Сказание о Словене и Русе и городе Словенске». Это т.н. «поздняя» летопись, датированная XVII веком, и до наших дней сохранилось более ста её списков. В ней говориться о заселении окрестностей Новгорода племенами словен; о предках русского народа — князьях Словене и Русе, являющихся потомками князя Скифа; о дорюриковской истории русского государства; о том, что сам Рюрик является внуком новгородского старейшины Гостомысла и сыном новгородской княжны Умилы; о том, что на месте Новгорода было более древнее поселение — город Словенск и основан он был в 3099 году от сотворения мира, а это ни много ни мало 2409 год до н.э. Летопись даёт объяснение гидронимов и топонимов новгородских окрестностей, которые сохранились до наших дней; в ней, также, говорится об основании города Руса (современная Старая Русса); повествуется о переговорах русских князей с Александром Македонским, о военном походе словен на «страны Египетские» и Грецию. При этом, летопись коррелируется с Повестью временных лет и не противоречит ей, поясняя, что заселение славянами истоков Волхова и оз. Ильменя, описанное в ПВЛ было уже третьим по счёту. Эти места прежде дважды оставлялись славянами из-за эпидемии и из-за нашествий врагов: «А великий Словенеск и Руса опустеша до конца на многия лета, яко и дивиим зверем обитати и плодитися в них». И при последнем заселении был отстроен «новый город» — Новгород. В общем, много интересных и даже «фантастических» фактов изложено в этом сказании…

Илья Глазунов, триптих «Внуки Гостомысла: Рюрик, Трувор, СинеусРР», 1986.

1. Остров Рюген. Жрец; 2. Внуки Гостомысла; 3. Умила новгородская, мать Рюрика.

Конечно же, официальная мировая историография занесла её в разряд мифов. Основанием для этого служит, прежде всего, поздняя датировка летописи и тот факт, что её первоисточником являются «народные сказки». Однако, любая летопись — это записанный материал, прежде бывший устными сказаниями. О том, что «Сказание о Словене и Русе…» имело широкое хождение в устной новгородской традиции было хорошо известно ещё в XVII веке. Его пересказ или сходная информация содержится в трудах Крёкшина, Ломоносова, Татищева и других историков, а также в Иоакимовской летописи: «сыны Иафетовы и внуки отделились, и один от князь, Славен с братом Скифом, ведя многие войны на востоке, идя к западу, многие земли у Чермного моря и Дуная себе покорили. И от старшего брата прозвались славяне, а греки их либо похвально алазоны, либо поносно амазоны (что значит жены без титек) именовали, как о том стихотворец древний Ювелий говорит.»

И никого из представителей мировой академической науки не смущает, что та же Илиада Гомера описывает события, «происходившие» за 400-500 лет до рождения самого Гомера, и что при её создании он опирался лишь на устные мифы и сказания своего народа. И что шлимановская «Троя» соответствует гомеровской лишь тем, что стоит на холме и больше ничем. Археологические раскопки скорее опровергают, чем подтверждают её местоположение. Однако, Гомер признан, Троя — вот она, пожалуйста.

И никто не придаёт значения тому, что в 2-х км. к югу от исторической части Новгорода (Рюриково городище) раскопаны поселения VIII века и ранее. И что у истока Волхова и озера Ильменя по археологическим данным сгусток стоянок и поселений вообще прослеживается ещё с эпохи неолита (4-3 тыс. до н.э.)

Более того, самая древняя из русских летописей — Лаврентьевская летопись (1377 г.) — признанная академической наукой, отнюдь не умалчивает о сем факте, прямо повествуя, что в I (первом) веке, когда на месте Киева был просто холм, на месте Новгорода был город Словенск, где жили люди. И это были не какие-то дикие племена в шкурах, нет. Они, по свидетельству апостола Андрея, парились в банях, чему он был несказанно удивлён, т.к. прежде такого никогда не видел, как и другие римляне.

Лаврентьевская летопись, л.3, об.

«Когда Андрей учил в Синопе и прибыл в Корсунь, он узнал, что недалеко от Корсуни — устье Днепра, и захотел отправиться в Рим и проплыл в устье Днепровское и оттуда отправился вверх по Днепру. И случилось так, что он пришел и стал под горами на берегу. И утром встал и сказал бывшим с ним ученикам: «Видите ли горы эти? На этих горах воссияет благодать Божия, будет великий город, и воздвигнет Бог много церквей». И взошел на горы эти, благословил их, и поставил крест, и помолился Богу, и сошел с горы этой, где впоследствии возник Киев, и отправился по Днепру вверх. И пришел в Словени [!], где ныне стоит Новгород, и увидел живущих там людей — каков их обычай и как моются и хлещутся, и удивился им. И отправился в страну варягов, и пришел в Рим, и поведал о том, как учил и что видел, и рассказал: «Удивительное видел я в Славянской земле на пути своем сюда. Видел бани деревянные и разожгут их докрасна, и разденутся, и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и поднимут на себя молодые прутья, и бьют себя сами, и до того себя добьют, что едва слезут, еле живые, и тогда обольются водою студеною, и только так оживут. И делают это всякий день, никем же не мучимые, но сами себя мучат, и это совершают омовенье себе, а не мученье». Те, кто слышал об этом, удивлялись;»