Путеводитель по советскому кино

За десять-то школьных лет их набралось, всё-таки, немало ) И одной - вот самой-самой, пожалуй, нет.
Но если что-то, связанное именно со школьной тематикой, то, пожалуй, их две. Одна - из "Розыгрыша" , но её я постить не буду, а принесу вторую, менее известную.

Это "Самоцветы", песня "Конопатая девчонка"



Вот только у меня в классе не было такой уж конопатой девчонки (или я просто не помню). Зато я сам был конопатый, и сестренка моя - поменьше, правда. А я (в начальной школе - особенно) был, примерно, вот такой
( Collapse )

"Апрельские сны" (Таджикфильм) - очень солнечный, добрый и веселый фильм, который вполне рекомендую к просмотру для поднятия настроения.

Молодой парень Анвар - человек весьма отзывчивый, хоть и несколько недотёпистый. А еще он так спешит прийти на помощь, что о последствиях не задумывается - и вот однажды он, не взвесив свои возможности, стал "опекуном"  медвежонка. Как сказали бы сейчас - взял на "передержку".

Медвежонок в городе, (да еще и в южном городе, где, порой, бывает очень жарко) - это, скажу я вам, та еще морока.



( Collapse )

Одно время я много занимался гипнозом. Мне удавалось усыплять некоторых людей, среди которых был и помощник бухгалтера Резиденции по имени Лискано. Для этого я заставлял его пристально смотреть на кончик пальца. Однажды мне стоило невероятного труда разбудить его.

Прочитав позднее серьезные труды о гипнозе, я использовал разные методы усыпления. Но такого случая, как с Рафаэлей, у меня никогда больше не было.

В одном приличном борделе на улице Рейна были тогда две весьма привлекательные девицы. Одну звали Лолой Мадрид, другую — Тереситой.

У Тереситы был возлюбленный по имени Пене, могучий баск, симпатичный парень, студент-медик. Однажды, когда я находился на одном из сборищ студентов-медиков в «Кафе Форнос» на углу улиц Пелигрос и Алькала, нам сообщили, что в борделе «Каса де Леонор» произошла драма. Пепе, которому приходилось считаться с профессией Тереситы, вдруг узнал, что она пошла с клиентом, у которого не взяла денег. Стерпеть такое он уже не мог и в гневе ударил Тереситу по лицу.

Студенты— медики бросились туда, и я с ними. Находим Тереситу в слезах, на грани нервного припадка. Я начинаю говорить с нею, беру за руки, прошу успокоиться, и она тотчас засыпает. В своем пол у сомнамбулическом состоянии она слушает только меня и отвечает только мне. Я успокаиваю ее и тут узнаю, что сестра Лолы Мадрид, Рафаэла, тоже внезапно уснула на кухне, где работала в то самое время, когда я гипнотизировал Тереситу. Я отправляюсь на кухню и вижу там девушку в сомнамбулическом состоянии, маленькую, довольно нескладную и наполовину кривую. Я сажусь напротив нее, делаю несколько пассов руками, тихо говорю с нею и заставляю проснуться.



( Collapse )

В 1963 году на холме, господствующем над Толедо и Тахо, я отвечал на вопросы Андре Лабарта и Жанин Базен, которые делали телепередачу для Франции. Классическим был вопрос: — Каковы, по вашему мнению, взаимоотношения между французской и испанской культурой?

— Очень простые, — ответил я, — испанцы, скажем я, знают все о французской культуре. Зато французы ничего не знают об испанской. Вот Каррьер, например, — (он присутствовал при этом), — был профессором истории. Но до своего приезда сюда, то есть до вчерашнего дня, был убежден, что Толедо — это марка мотоциклов.



Бунюэль

( Collapse )